What draws people to be friends is that
they see the same truth. They share it.
C. S. Lewis (The Four Loves)
Сто часов счастья,
чистейшего, без обмана.
Сто часов счастья!
Разве этого мало?
Вероника Тушнова
Каждый год, когда мартовский ветер приносит в Москву первые вдохи весеннего тепла, в столицу приезжают финалисты конкурса «Лето Господне». Каждый год все повторяется — и пишется заново, — будто бы яркими чернилами на странице, где когда-то уже были слова и целые строки — были, но выцвели под грузом лет. Каждый финал — новая история, написанная по тени множества старых.
В этом году московский март приветствует участников только старшей группы: радость встречи с другими он передарил грядущему маю. Когда они приезжают и только-только входят в гостиницу, в воздухе витает волнение с легкими нотками недоверия — ребята не знают, чего ждать; мы не знаем, сможем ли сделать так, чтобы они увезли в свои города не только подарки и дипломы, но и крепкую дружбу, воспоминания об улыбках и разговорах по душам до поздней ночи, песнях под гитару и объятьях. Мы пока не очень друг другу доверяем, но я знаю — это скоро уйдет.
В первый день, уже традиционно, финалисты едут в сердце Москвы, в то самое место с которым у них и ассоциируется столица, — на Красную Площадь. На экскурсии я наблюдаю за ними со стороны и чувствую, как с течением минут с меня сползает прочная броня циничного пренебрежения. Я видела Красную Площадь не раз, меня не-воз-мож-но ею удивить и тем более я не дам и единого шанса восторгу, но… Но я смотрю на ребят, на их горящие восторгом глаза и вдохновленные улыбки, слышу их радостно-завороженные слова и тоже хочу восхититься — они заряжают своими эмоциями.
Воскресенье отмечено литургией в Храме Христа Спасителя и написанием очной работы. Вечером случается Нехорошая квартира — музей Булгакова. Усталости и волнения как не бывало: Михаил Афанасьевич словно протягивает руку и уводит в свой мир, и ребята оживляются, захваченные экскурсией. Помимо этого, в музее Булгакова есть еще как минимум два очевидных плюса: во-первых, музей-квартира позволяет посетителям почувствовать себя словно бы внутри «Мастера и Маргариты» (приглядитесь-ка повнимательнее: а не качается ли на люстре кот Бегемот в соседней комнате?), во-вторых, возможность «прикоснуться» к месту, где жил писатель, увидеть его вещи приводит к несколько ошеломляющему выводу — а ведь ничто человеческое ему было не чуждо, как и всем нам, как и миллионам людей. Разве это не делает недосягаемого писателя-гения к нам, читателям, хоть чуточку ближе?
Следующий день самый легкий и свободный: очная работа уже написана, а до волнительного награждения еще практически тысяча лет — целые сутки. Финалисты — в первые в истории конкурса — посещают Российский государственный архив литературы и искусства, РГАЛИ. Экскурсии там проводят крайне редко, и невольно чувствуешь себя особенным потому, что тебе позволили пройтись между стеллажами, заставленными множеством коробок, что хранят и вещи, и судьбы, и истории многих и многих людей. Большинство единиц хранения, — а именно этот термин употребляют в самом архиве — мы не видим, но мы можем чувствовать прошлое, вдыхая особенный запах страниц старых книг. Я снова лишь наблюдатель (а не такова ли роль куратора?), и я смотрю, как ребята восторженно разглядывают рукописи Бунина и Блока, Шмелева и Есенина. И я задерживаю дыхание и замираю, чтобы не спугнуть очарование момента. Как часто вы видите детей, едва ли не до слез восхищенных рукописями писателей? Я их вижу только на конкурсе.
Далее перед финалистами распахивает свои двери (или лучше сказать — ворота) Сретенский монастырь. Я предвзята. Я влюблена в него давно и безнадежно, и поэтому волнуюсь. Вдруг ребятам он покажется маленьким, скучным или слишком современным? Но, кажется, они монастырь «поняли» и прониклись и чарующей белизной стен нового храма, и росписями зелено-свежего цвета, и точной копией Туринской Плащаницы.
Конечно, конкурс — это не только прогулки и экскурсии, но и мастер-классы, и очная работа, и церемония награждения, и победители; но именно там, на московских улицах, в музеях и монастырях финалисты знакомятся и общаются, становясь по-настоящему родными и близкими. Может, они пронесут эту дружбу через года, может, их пути разойдутся. Главное, что они, я надеюсь, на всю жизнь запомнят Москву на рассвете весны и людей, которые на четыре коротких дня стали им семьей.
P.S. В самый первый день, на экскурсии по Красной Площади, Тимофей (который, к слову, стал потом победителем) предложил мне сыграть с ним в ассоциации. Это, сказал он, его способ лучше узнать человека. В завершение этого текста я хочу продолжить игру: конкурс ассоциируется у меня с мартом, март — с солнечным светом, золотящим крыши, а солнечный свет — с счастьем. Подхватывайте, дорогие ребята, и пусть ваши цепочки тоже закончатся на счастье.
Фролова Ульяна, куратор старшей группы