Слово – победителям нашего девятого по счёту финала в старшей возрастной группе. На связи с нами – Наталия Жукова (Владимир).
- Не знаю, согласитесь ли вы, Наталия, с тем, что есть нечто совершенно закономерное в том, что одна из лучших работ пришла в наш адрес оттуда, где находится сердце Владимирской Руси. Расскажите о Владимире, о том, сколько ещё в нём спрессованных, но не убитых последними десятилетиями веков, отсветов, запахов и звуков. Не город – машина времени… верно?
— Абсолютно верно. Мне посчастливилось достаточно много путешествовать по России, и потому могу сказать, что Владимир непременно стоит посетить хотя бы за то тонкое изумительное чувство приближенности к тайнам русской истории, которые дремлют и в белокаменных соборах, и в водах Клязьмы, и в сплетениях уютных улочек. Вообще, Владимир мне напоминает благообразного задумчивого старца с глазами юного сорванца: в этом городе незыблемая старина почти что филигранно сливается с пестро-суетливой спешкой современной жизни. И это необыкновенно гармонично, свежо, естественно — благоуханное клеймо на сердце останется точно.
- Какой отвагой нужно было обладать, чтобы назвать свою работу «О любви», вряд ли кто-то определит, но почему же – так, а не иначе?
— Смею полагать, что абсолютно всё, ниспосылаемое Господом в жизнь человека, есть проявление Его любви, силу, неизбывность и живительность которой не сумеет описать скудный человеческий язык. «О любви» — потому что я не смогла никак иначе озаглавить подведенную мною черту под тем морем сердечного света, которого удостоил меня Бог. Мне было дано за довольно краткий срок прикоснуться к сторонам жизни, еще неведомым большинству моих сверстников, и вынести уроки, благодаря которым я стала иначе смотреть на некоторые вещи, оценивать их и осмыслять. Я училась, учусь и всю оставшуюся жизнь буду учиться любить Бога, людей и природу, извилистость земного пути, а также Слово, способное разветвляться, льнуть к солнцу, расцветать, созревать и затем отпечатываться как на бумаге, так и в умах человеческих. Так что такое «отважное» название было рождено из моей глубокой благодарности.
- «И снова ночь, только уже не тихая и застывшая в серебряно-кружевном сиянии снега и льда, а совсем иная — жаркая в своем безудержном, охватывающем сердце кипучим трепетом ликовании, прохладная в сапфирном шелке неба, в обнаженности изгибистых черных деревьев, в струящейся беглости ветра, сотрясающаяся и звенящая пронзительной вестью о воскресении Христа…»
Могли бы вы и без чтения классики (мне вспомнился вовсе не Толстой, а Марсель Пруст), а одним чутьём прийти к столь протяжённой, такой музыкальной фразе? Кто из великих зодчих нашей литературы помогал и будет помогать вам, какие их творения служат вам камертоном?
— Одно только чутье ни к чему стоящему не приведет: обязательно нужна подпитка, нужны писатели-наставники, нужна жадность до книг и до полузримых тонкостей окружающего мира.
С раннего детства я зачитывалась сказками Оскара Уайльда и сейчас понимаю, что невероятная эстетичность его текстов тогда осталась у меня где-то на подкорке, чтобы в определенный момент, так скажем, всплыть. Отчетливо помню, как была потрясена «Гранатовым браслетом» и «Allez!» Куприна. «Митина любовь» Бунина, которую я впервые прочла лет в девять, произвела на меня неизгладимое впечатление. Я тогда не понимала ничего, что происходило между героями, но меня просто приворожил бунинский слог, эта чувственность, поэтика... И до сих пор не отпускает — я каждый раз как в первый упиваюсь циклом «Темные аллеи», еще очень люблю стихотворения Бунина. Ни у одного из писателей я не нашла такого прозрачного струения мысли и аристократичности стиля; мое восприятие и понимание красоты в унисон звучит с тем, что представлено в его произведениях. Когда стала старше, очень полюбила Чехова. Не могу сказать, что его проза близка мне по духу (хотя «Шуточку» отношу к числу своих любимых рассказов в целом), однако я стала испытывать глубокую симпатию к Чехову как к человеку после того, как ознакомилась с приличным количеством книг о его жизни. «Несвятые святые» митрополита Тихона Шевкунова помимо того, что во многом распахнули мои духовные воззрения, еще и заложили основы юмористического стиля.
Люблю поэзию. Из отечественных больше всего нравятся Пастернак, Северянин и Ахматова. Из зарубежных — Федерико Гарсиа Лорка и Жак Превер. К последнему меня в свое время «приучила» бабушка; одно из самых ярких воспоминаний детства о том, как мы вместе с ней делали художественный перевод его «Déjeuner du matin».
- С последней прямотой признаюсь: думал, что на награждение вышла не ученица последних классов, а родительница, настолько серьёзно было ваше лицо, строга одежда. Ваши слова звучали так вдумчиво, так зрело, что явственно говорило – вот оно, то самое будущее, ради которого стоит жить. Кто ваши учителя, и что в жизни научило вас быть настолько сосредоточенной и глубокой? Такое редко достаётся по одному только праву рождения.
— Главные учителя — это мои замечательные родители, которым я обязана всем, за что меня не вполне заслуженно хвалят. Все окружающие и окружавшие меня люди — учителя. Хороший пример, которые подает человек, или не очень — всегда урок.
- Как вы думаете, можно ли, не имея не только Веры, но и веры хотя бы во что-нибудь, создать нечто в словесности, что обратило бы на себя восторженное внимание публики? Как бы определили сущность именно русской веры, Православия? Неизменность единожды данной клятве, душевная прямота, всепоглощающая сдержанность, подчинённость высшему началу?
— А разве можно даже жить без веры хоть во что-нибудь? В близких людей, в любимое дело, в себя, в конце концов? Мне, кажется, нет. Ни одного достойного произведения словесности не было создано без веры и создано не будет.
Православие, по-моему, существует в бесконечном свете тихой радости, для подтверждения которой не требуется какое-то особенное внешнее проявление чувств. Сдержанность? Да, пожалуй. Но это светлая сдержанность, теплая, безудержно искренняя, которая гораздо лучше всякого велеречия и приторного радушия.
- Есть ли у вас ориентиры в современной русской словесности?
Боюсь, что пока слишком плохо знакома с ней, чтобы говорить об ориентирах.
- Какие слова вы могли сказать ребятам, которые обдумывают, принимать ли участие в «Лете Господнем»?
— Обязательно участвовать, обязательно. Пробуйте, даже если сомневаетесь, потому что это — одно из первых самостоятельных решений, принимаемых в жизни. «Лето Господне» — это замечательные люди, теплая домашняя атмосфера, возможность пообщаться с единомышленниками и с талантливыми писателями. Но если что-то не получается, ни в коем случае нельзя впадать в уныние. Необходимо помнить, что все самое важное случается именно в тот момент, когда ему лучше всего случиться, даже если это не сегодня и не через неделю. Пишите, творите, изобретайте! Если Господь наградил вас таким даром, вы должны развивать его, не растрачивать попусту и помнить, что за плоды ваших трудов с вас непременно спросится.
Беседовал Сергей Арутюнов
Мероприятие проведено при поддержке Фонда Президентских грантов